Юбилей бессмертной истории

В 1967 году Франко Дзеффирелли, уже прославленный режиссер, начал работу над экранизацией самой печальной повести на свете - «Ромео и Джульетты». Фильм стал сенсацией следующего, 1968 года. Его полюбили миллионы зрителей по всему миру. А юную пару Оливию Хасси и Лео Уайтинга объявили лучшими шекспировскими влюбленными всех времен и народов.

Вот что рассказывает о тех незабываемых съемках сам режиссер: «Начало проб оказалось сущим кошмаром, потому что выяснилось, что все девушки Англии только и мечтают, что стать новой Джульеттой. Они ехали отовсюду, Из самых далеких Богом забытых мест. На улице, где проходили пробы, было не протолкнуться. Уже по одному этому коллективному безумию можно было снимать целый фильм».

Разумеется, на роль Ромео тоже оказалось немало претендентов, но с ними было значительно проще: Франко Дзеффирелли почти сразу нашел троих подходящих, а в одного просто влюбился с первого взгляда. Вот он, новый Ромео - Леонард Уайтинг, молоденький парень шестнадцати лет от роду, красивый и обаятельный, уверенный в себе и даже немножко нахальный. Прекрасный образ юного итальянца эпохи Возрождения, он, кажется, появился на свет, чтобы внушать Любовь, страсть и... создавать массу неприятностей.

С выбором Джульетты все было намного труднее. «После нескольких недель проб и прослушиваний, - рассказывает Дзеффирелли, - я отобрал с полдюжины кандидаток, среди которых первой шла Оливия Хасси, четырнадцатилетняя девочка, полненькая и угловатая, с глубокими, как темный бархат, глазами и длинными черными волосами, которые необыкновенно красиво обрамляли ее милое лицо. Но помимо идеального облика у нее были недостатки: она постоянно грызла ногти, а голос все время срывался».

Все решили ее глаза. «В жизни, разговаривая с человеком, мы смотрим ему в глаза - это первый и главный способ общения и знакомства. Мы сразу проникаемся недоверием к тем, кто отводит взгляд – и в кино это особенно важно. Если ты не смотришь актеру в глаза, а только рассматриваешь его физические данные, это значит, что как личность он тебя не интересует, - делится секретами мастерства режиссер. - И если у актера глаза «не говорящие», ему лучше подыскивать себе другое занятие». Глаза Оливии затягивали в себя как омут…

Она получила роль – это была судьба, которая разглядела в черноволосой девочке ангела! На вилле недалеко от Старой Аппиевой дороги, куда поселили всю съемочную группу, Оливия и Леонард сразу почувствовали себя как дома и вдохновенно репетировали в саду, а рядом Нино Рота сочинял музыку, ту самую бессмертную мелодию, что тронула до слез всех зрителей мира. Песня, прозвучавшая в фильме, стала символом чистой и трагической любви – навсегда. Близкие друзья режиссера знаменитая звездная пара – Лиз Тейлор и Ричард Бартон – поглядев на исполнителей главных ролей, выразили сомнение в том, что юные актеры справятся с текстом Шекспира. Ведь им придется учить наизусть так много стихов! Но увидев первые отснятые материалы, Элизабет вытерла слезы и улыбнулась: «Я потрясена. В каждом кадре - живая Поэзия!» А Ричард хлопнул по плечу Дзеффирелли: «Продолжай в том же духе и не бойся... Поэзии никогда не бывает слишком много». Отношения Ромео и Джульетты вне экрана всегда будоражили публику и прессу: ну не может быть, чтобы такие красивые мальчик и девочка не были влюблены друг в друга! Ведь они снялись в той, знаменитой и скандальной сцене! – любовной, обнаженной… За которую режиссера едва не четвертовали. Но мудрец Дзеффирелли сказал тогда: «Если вы приходите в музей, то разве отворачиваете голову от нагой живописи? Что вы там увидели? Это был мальчик с обнаженной спиной, в его первой и единственной любовной сцене с девочкой, на которой он женился. Это был памятник целомудрию и красоте физической любви».

Леонард всегда говорил, что Оливия была его первой любовью, а она смущенно утверждала, что полна к нему симпатии и… дружбы. И дружат они до сих пор! Уже пятьдесят лет. Такова сила великого искусства – оно связывает вас узами, что прочнее любых цепей.

Инна Шевченко