Синдром отставного военного

- Боря, у меня воспаление легких в тяжелой форме! Срочно приезжай!

Такое заявление моего отца, сделанное в Skype (мы живем в разных городах, и система онлайн-общения дает возможность видеть и слышать друг друга в любое время и ежедневно) вызвало у меня смешанные чувства. Впрочем, я был спокоен. И вот почему: сигнал SOS поступил утром 1 сентября, а этот день для моего отца знаковый: он преподавал в школе 53 года, вплоть до своих 76 лет. В этом году его класс был сокращен из-за малочисленности, и отец, наконец-то, ушел на пенсию.

Собственно, зная его чувствительную натуру, я ожидал чего-то подобного. В медицине существует термин: синдром отставного военного. Он характеризует состояние человека, который большую часть своей жизни жил по определенным правилам, например, по уставу внутренней службы, и вдруг вышел на пенсию, оказался без привычных жестких рамок, предписаний, условий. Такие люди очень часто испытывают латентную или явную депрессию, их посещает чувство тревоги и неустроенности. Это состояние не зависит от времени, проведенного на службе, или возраста, а только от способности человека расстаться с прошлым и принять новую жизнь. Иными словами, от гибкости сознания, умения подстраиваться к изменившимся обстоятельствам.

Этим синдромом может страдать и военный, вышедший на пенсию в достаточно раннем возрасте, особенно, если он принимал участие в боевых действиях (так называемый «афганский синдром»), и моряк, списанный на берег, и летчик, вынужденный ходить по земле, и чиновник или политический деятель, отправленный в отставку из-за возраста. Да и любой другой человек, смыслом жизни которого долгие годы была работа. Естественно, в основном это мужчины. На «гражданке» они сразу начинают болеть, несмотря на то, что их работа могла быть связана с рисками и профессиональными трудностями, а пенсия, наоборот, гарантирует долгожданные покой и стабильность. И, к сожалению, их болезни, вызванные, в первую очередь, депрессией, нередко приводят к преждевременной смерти в течение двух лет. Заболевания сердечнососудистой системы, инфаркты, инсульты, иногда язвы и злокачественные опухоли нещадно косят еще вчера здоровых и крепких мужчин. Самая известная история – смерть Наполеона от язвенной болезни двенадцатиперстной кишки на острове Святой Елены. Великий полководец умер вовсе не от ран, а от печали…

Поэтому я был не очень удивлен, что мой отец, который на днях был весел и свеж, провел лето достаточно активно, перестраивая веранду, сегодня «ни с того, ни с сего» тяжело заболел. И все потому, что на календаре было 1 сентября, и 53 года подряд мой отец встречал этот день на школьном дворе. А сейчас он дома. Один. Его психика взрывается. Надо что-то делать. А болезнь – лучший способ привлечь внимание. В общем, классика жанра. Но я не стал заставлять себя ждать и уже на следующий день был рядом с отцом. Не найдя никаких симптомов пневмонии, даже кашля и повышения температуры, я повез пенсионера на обследование в областную больницу – просто для его успокоения.

- Боря, - сказал отец, когда мы оказались в клинике, - прости меня за все, но я чувствую, что отсюда не выйду. Болезнь моя неизлечима, а смерть близка и неминуема! Прощай, сын!

- Папа, давай отложим прощание на более поздний срок, а сейчас займемся обследованием.

Разумеется, обследование показало удовлетворительное состояние здоровья, если не считать характерные возрастные изменения в легких, которые никак не могли проявляться клинически. Врач выписал общеукрепляющие препараты и простые таблетки от кашля. Отец на время успокоился.

- Боря, у меня менингит! - Через две недели с торжеством в голосе сообщил мне утреннюю новость родитель.

- Папа, это уж слишком! Ты не забывай, что у меня не только высшее медицинское образование, еще я и врач-невропатолог. Так что я абсолютно уверен: если бы у тебя было воспаление мозговых оболочек, ты бы сейчас со мной не разговаривал. Мне бы сообщили твой диагноз совсем другие люди. Смею успокоить: менингита у тебя нет. Клянусь своим медицинским дипломом!

- Но у меня не переставая болит голова... Скорее приезжай.

Кто бы сомневался! Конечно, я приехал, сделал полное обследование, в том числе, КТ головного мозга. Это успокоило пациента еще на две недели. А потом он открыл свою настольную книгу «Справочник фельдшера» издания 1957 года и нашел очередное неизлечимое заболевание…

Так продолжалось почти год. К счастью, уже прошел критический двухлетний срок для отставного учителя. И мой отец жив и здоров. Ну, если не считать мелких болячек, характерных практически для всех людей почтенного возраста. Все, что ему требовалось в тот период – внимание, которое оказывал и я, и нанятая седелка. Сейчас он проявляет интерес к другим, не профессиональным (и не медицинским) сторонам жизни. И, конечно, меньше болеет. Ну, если только чуть-чуть, чтобы лишний раз напомнить о себе.

Люди, для которых карьера имеет приоритетное значение, имеют четкую линию судьбы, хорошо выраженный холм Сатурна и жесткую руку.

Линия судьбы или Сатурна (знак 1) отражает профессиональную деятельность человека. У тех, для кого работа является смыслом жизни, она четкая и достаточно длинная.

При этом холм Юпитера (знак 2), выражающий способности к управлению другими людьми, склонность к власти, ориентацию на карьеру, должен быть выпуклым и сильным.

Жесткая рука, о твердости которой, можно судить по гибкости большого пальца, говорит о жесткости характера, а также о том, что человек с большим трудом принимает перемены. Любые – хоть в профессии, хоть в личной жизни. Такая вот стабильность, переходящая в консерватизм.

К карьере можно относиться по-разному. Как пошутила одна моя знакомая, жена состоятельного бизнесмена: «В жизни столько интересного, что я не знаю, как люди находят время для работы». И все же, для большинства работа – довольно значимая часть жизни (а для некоторых и вовсе – основная). Счастливы те, кто занят любимым делом и получает за это достойное материальное вознаграждение. Я сам трудоголик, но все мои карьерные устремления давно позади. Да и не считаю я свой род деятельности работой: занимаюсь любимым делом и нахожусь в вечном поиске истины. Все остальное – приложение. А моя линия Сатурна давно стала тонкой и почти невидимой.

Борис Акимов