Гений дисциплины

Воспитание или наследственность? Наследственность или воспитание? Что важнее для личности, что определяет ее жизненный путь? В конце XIX – начале XX века мнение было только одно – человек рождается либо порядочным, либо пропащим, и во втором случае с ним и возиться не стоит. Но великий педагог Антон Макаренко считал иначе.

«Неважный воспитатель»

«Я не обладаю педагогическим талантом и пришел в педагогику случайно, без всякого на то призвания. Отец мой маляр. Он сказал мне: будешь учителем. Рассуждать не приходилось. И я стал учителем. И очень долгое время чувствовал, что у меня плохо идет, неважный я был учитель. И воспитатель был неважный.» – это слова одного из всего лишь четырех человек, по мнению ЮНЕСКО, определивших способ педагогического мышления XX века. Антон Макаренко иногда любил поскромничать. Но гораздо больше он любил свою работу – исправление трудных подростков и подключение их к настоящему делу.

Первое учреждение, которое возглавил Макаренко в 1920 году, звалось «Основной детский дом для морально-дефективных детей N7». По сути власти просто свалили на воспитателя почти полсотни подростков с уголовным прошлым, выделив для проживания хутор Трибы под Полтавой – давно брошенный и разграбленный. Чтобы оценить уровень поддержки «детского дома» можно привести в пример издевательскую рекомендацию губнаробраза ловить бродячих собак и вытапливать из них жир. В качестве замены керосина для освещения, которого вечно не хватало. Другой педагог не то что опустил бы руки – попросту сбежал бы куда подальше от таких условий, но Антон Макаренко сдаваться не собирался. Он организовал среди воспитанников железную дисциплину – жестко, но в основном используя свой ум и харизму. Криминальное прошлое из беспризорников выдавить практически невозможно, но Макаренко справлялся. Под его руководством детдомовцы рубили лес – зачастую незаконно, гнали и продавали самогон, что было еще более незаконно, и даже организовывались в отряды для отлавливания бандитов на дорогах. Многие бы осудили подобные методы «воспитания» ребят, но в тех невозможных условиях, в которых существовала колония, иного выхода не было.

Метод методов

Знаменитый «метод Макаренко» невозможно описать в двух словах – он был настолько же многослоен, как и личность самого Макаренко. Многие даже считают, что одно неотделимо от другого – мол, нет больше воспитателей на земле русской, был когда-то один, да система умерла вместе с ним. Но это лишь полуправда, имеющая малую ценность из-за глубокого пессимизма.

Макаренко связывал человека со сложным механизмом, который необходимо построить на производстве – воспитании. Ряд деталей можно сделать массово, с помощью прессов и штампов, но аккуратно и точно. Другие детали должен создать опытный мастер в строго индивидуальном порядке. А еще не помешал бы отдел контроля, который мог бы уволить негодных педагогов, у которых получилась не «коммунистическая личность», а «пьянчужка, лежебока и шкурник»… Первый раз, когда Макаренко в ответ на откровенное издевательство и хамство со стороны воспитанника ударил его, дался педагогу очень тяжело. Следует учитывать, что «жертвой» Макаренко был здоровый как бык колонист Задоров, превосходящий учителя как весовой категорией, так и умением драться. И все равно, Макаренко корил себя за тот инцидент – даже после того, как выяснилось, что после стычки беспризорники с Задоровым во главе по-настоящему его зауважали.

Тюремная и армейская доктрина гласит – только жесткостью и страхом наказания можно вбить в человека дисциплину. Современные, да и вековой давности педагогические учебники говорят – ни в коем случае нельзя наказывать ученика, а лишь подогревать его интерес к делу. Макаренко отвергал оба метода, и принимал их одновременно. Без системы наказаний с бывшими уголовниками и беспризорниками работать было, увы, невозможно – но Макаренко никогда не опускался до унижения учеников, неизменно общаясь с ними как с равными. Он раз за разом доказывал ребятам, что жить в чистоте, тепле и вежливости гораздо приятнее, чем в привычной им грязи и ужасе. Хотите согреться? Нарубите дров. Хотите поесть? Приготовьте еду. Если не знаете, я покажу вам, как. И он показывал, а затем это очень быстро входило в привычку. Не стоит также забывать, что Макаренко искренне любил своих ребят – как отец любит своих сыновей. Без этого никакой метод бы не мог существовать.

Внутри и вне системы

Макаренко утверждал, что честный труд и дисциплина сами по себе являются наградой. Он был уверен, что дисциплина является не рамками, но свободой, дает человеку надежную защиту в обществе. В конце концов, именно такого человека воспевала социалистическая пресса, именно такой человек должен был строить счастливое будущее. Но, как выяснялось не раз за жизнь Макаренко, на самом деле советская система в нем не нуждалась.

Из-за пустого слуха на Макаренко обозлилась сама Надежда Крупская, вдова Ленина, в то время – член коллегии Наркомпроса РСРФР. Она резко раскритиковала его на VII съезде комсомола в мае 1928 года. Обвинения звучали в «несоветской системе воспитания, пережитках прошлого» – в то время приговора страшнее и быть не могло. В сентябре 1928 года Макаренко отстранили от руководства колонией, несмотря на все его достижения и заступничество Максима Горького.

Макаренко принял отставку с тяжелым сердцем, но достаточно спокойно – одной из ключевых особенностей его системы было самоуправление. В том же году чекисты предложили ему работу в новой коммуне для беспризорников имени Феликса Дзержинского. Предполагалось, что она будет существовать на отчисления от зарплат работников ВЧК, но через пару лет они с удивлением обнаружили, что Макаренко может обеспечить колонии самоокупаемость. И каким образом? Буквально из хлама ученики Макаренко соорудили полноценный столярный цех площадью 1800 кв.м., на котором сами же и трудились. По 4 часа в день, изготавливая сначала простые, а затем и сложнейшие вещи – электродрели, фотоаппараты. Бывшие малолетние преступники работали с тем же мастерством, что и взрослые, только в два раза меньше, получали достойную зарплату, на досуге играли в театре и чуть ли не носили своего учителя на руках. Что это, если не чудо? Что это, если не торжество того самого, идеализированного социализма?

Только в конце концов случилось неизбежное – коммуна трансформировалась в обычное предприятие, а Макаренко вновь уволили, так как в руководстве требовались надзиратели, а не воспитатели.

Поэма педагога

Макаренко продолжил управление уже другими колониями – сначала под Киевом, потом в Москве. Написал несколько книг, самые известные из которых «Марш 30-го года», «Педагогическую поэму» и «Флаги на башнях», фактически составлявших его историю. В 1939 году умер от сердечного приступа в возрасте 51 года.

Вернемся к утверждению, что метод Макаренко не может существовать без него самого. В наши дни, по вполне официальным данным, лишь 10% выпускников детских домов и интернатов адаптируются к жизни в обществе. 80% спиваются, садятся на наркотики или становятся преступниками, а 10% просто кончают жизнь самоубийством. При этом из 3000 учеников Макаренко не известно ни одного, кто вновь пошел бы на преступление или покончил с собой. Цифры удручают, и простого решения нет – в конце концов, детский труд запрещен повсеместно, а метод Макаренко во многом строился именно на приобщении детей к труду. С другой стороны, вот она – «Педагогическая поэма» и другие книги великого педагога – они живы и имеют поклонников. Через них Макаренко встает перед нашими глазами как живой – а это дорогого стоит.

Злые языки говорили, что Макаренко из гордости брался только за беспризорников, на которых поставили крест, чтобы доказать всем свою значимость. На самом деле он просто всегда шел туда, где был нужнее всего.

Максим Филаретов