Донорство: спасение или преступление?

Когда-то на дверях, ведущих в анатомические театры, висела надпись: «Здесь мертвые помогают живым». Она означала, что изучение анатомии на умерших, подсказывает врачам, какие изменения происходят при болезни и как с ними можно справиться. В конце XXвека эта фраза приобрела совсем иной смысл.

Донорство против нравственности

Человеку, умирающему от кровотечения, переливают донорскую кровь, тем самым спасая ему жизнь. Человеку, чье сердце не может больше работать, пересаживают здоровое сердце, после чего он продолжает жить дальше. Человеку, у которого отказывают почки, пересаживают новую почку. Человеку, больному лейкозом, пересаживают костный мозг, взятый у родственника. Недавно в СМИ прошла информация о том, что уровень современной медицины может обеспечить пересадку головы на новое тело.

Где граница? Для науки ее не существует. Новые открытия и технологии в области медицины — это лишь вопрос времени, а судя по тому, что XXI век обещает стать веком революционного расцвета биотехнологий. Однако человек — существо социальное. И общество может сказать медицинским компаниям: «Стоп! Мы не дадим беднякам зарабатывать себе на существование, продавая органы богачам. Стоп! Мы не дадим специально зачинать и выращивать детей, чтобы они стали донорами для их брата или сестры. Стоп! Мы не дадим использовать стволовые клетки, извлеченные из зародышей. Стоп! Мы не позволим исказить образ человека до неузнаваемости, вырастив ему, к примеру, крылья и хвост».

В то же время хватает людей, которые готовы на все, лишь бы помочь больным. И среди них — сами больные, которые устали от бесконечных страданий и жаждут исцеления. Может, все-таки проявить гуманизм к страждущим и снять всякие ограничения? Или попробуем на основе здравого смысла провести границу между допустимым и недопустимым, между спасением и преступлением?

Переливание крови

Люди всегда мечтали избежать смерти и за тысячелетия своей истории научились распознавать ее под многими личинами и бороться, выигрывая дни, месяцы, годы и даже десятилетия жизни.

Однако современная медицина, опирающаяся на научные знания о физиологии и патологии, возникла только в начале ХХ века. Разницу между медицинами хорошо показывает история процедуры переливания крови. Еще в XVII веке предпринимались первые попытки переливания крови от человека к человеку, иногда небезуспешные, но только в 1901 году Карл Ландштейнер открыл антигены в эритроцитах, которые разделяют всех людей на группы гораздо надежнее, чем любые национальные и расовые барьеры. Кровь разных групп оказалась несовместимой, а ее переливание неизбежно приводит к смерти пациента. Еще через несколько лет определение группы крови стало рутиной, что оказалось очень кстати, ведь человечество как раз затеяло Первую мировую войну.

В современном мире против переливания крови выступали, пожалуй, только свидетели Иеговы. Они полагали, что принятие крови через рот или вены равносильно попранию божественных законов. Они пытались убедить общество в том, что переливание крови не только «безнравственно», но и небезопасно: с донорской кровью могут передаваться СПИД, гепатит В и С.

Впрочем, медики давно знают об этой опасности и отошли от практики прямого переливания крови из вены в вену. Ежегодно разрабатывают новые протоколы по проверке донорской крови при переливании. Врачи стараются использовать очищенные компоненты, а не цельную кровь. И теперь свидетели Иеговы гордо утверждают, что именно они убедили специалистов относиться к процессу переливания внимательнее, чем и спасли здоровье многих пациентов, оказавшихся в «группе риска».

Мы никогда не сможем с уверенность сказать, насколько влияние верующих было в данном случае значимым, но пока интересы медицины и религии совпадают, здесь нет места для конфликта. Проблема возникает, когда они кардинально расходятся.

Свои клетки ближе к телу

Открытие антигенов в эритроцитах подсказало ученым, в чем кроется самая глубокая проблема, связанная не только с переливанием крови, но и с пересадкой органов. В человеческом организме оказалось множество антигенов, и вопрос совместимости в трансплантологии до сих пор стоит очень остро. Разумеется, всегда больше шансов, что почка близкого родственника подойдет пациенту, нуждающемуся в ней, но стопроцентной гарантии нет, ведь генетика любит пошутить. Что уж говорить о пересадке органов, которые можно взять лишь у трупа?..

В начале XXI века у больных, нуждающихся в замене органов, появилась надежда. Эксперименты с так называемыми «стволовыми» клетками показали, что вполне реально вырастить запасной внутренний орган, нервный ствол или даже просто кусок ткани из «родных» клеток человека. Зачем брать сердце у трупа и много лет мучиться с тканевой несовместимостью, если можно вырастить свое родное здоровое второе сердце и пересадить его, не боясь отторжения? Ровно так же можно вырастить новую кожу и пересадить ее на обожженные участки, вытащив с того света человека, пострадавшего на пожаре. Ровно так же можно вырастить нервные волокна и снова научить ходить человека, обреченного жить в инвалидной коляске. И так далее, и тому подобное.

Но есть и проблема — она состоит в том, что невозможно нечто создать из ничего. В частности, чтобы научиться выращивать новые нервы, внутренние органы, новые руки и ноги, необходимы эксперименты на эмбриональные клетках, так как только у них есть потенциальная возможность развиваться и специализироваться. Если ученые сумеют понять, как они это делают и что их направляет, то смогут искусственно воспроизвести чудо, которое проделывает природа в каждом эмбрионе, вырастающем в человека. Однако для этого нужна ткань, полученная из... самих эмбрионов.

И вот как раз с этим многие верующие не могут согласиться. Если запретить аборты для людей, которые не разделяют их доктрины, религиозные сообщества не могут в принципе, то технологии работы с эмбриональными клетками — новая область, в которой законодательство еще только формируется. Поэтому противники экспериментов на эмбрионах активно выступают в прессе, стремясь, чтобы закон как минимум учитывал их требования. Борьба не осталась безрезультатной. В октябре 2011 года суд Европейского союза признал, что оплодотворенную человеческую яйцеклетку надо считать человеком, и запретил любые эксперименты с эмбриональными «стволовыми» клетками. Минздравсоцразвития России поддержал данное решение.

Спросите себя

Невзирая на решения судебных инстанций, каждый из нас вправе выработать самостоятельный взгляд на проблему. Представьте себе, что ваш близкий человек прикован к инвалидному креслу или умирает от сердечной недостаточности. На что вы пойдете, чтобы его спасти? На все, что угодно? А на убийство невинного младенца? Или того, что могло бы стать младенцам, если бы вы не вмешались?

Дилемма невероятно сложна, поскольку затрагивает и наши базовые инстинкты, и основу нашей морали. Даже если представить, что все религиозные и общественные запреты сняты, то возникнет новый вопрос: насколько «модифицированных» людей можно будет считать людьми, и где в будущем будет проходить граница человечности? Может быть, лучше оставить этот вопрос писателям-фантастам и философам и дождаться времени, когда человечество немного поумнеет?

Но с другой стороны, вряд ли богатые больные или их родственники захотят ждать так долго — они скорее поедут туда, где нет запрета на ведение медицинских исследований, снабжая их своими деньгами, а те государства и корпорации, которые откажутся от гонки биотехнологий, отстанут навсегда. Правда, не стоит забывать и о том, что к цели всегда ведут несколько путей. И если какой-то из них представляется нам неприемлемым, значит, нужно искать другой. Правда, он может оказаться гораздо дороже и длиннее, но кто сказал, что сохранение человечности ничего не стоит?

Елена Первушина