Бедная Анна

Неуклюжая карета медленно переваливалась по размытым деревенским дорогам. Кое-где обоз, в который кроме кареты входила еще и дюжина тяжелогруженых подвод, останавливался. Тогда красивая девочка в элегантном чепце выглядывала из-за занавески и спрашивала сопровождающего ее офицера: «Долго еще ехать, Ману?»

Наконец впереди появились острые готические башни Нотр-Дама. Утром выпал снег, и картина, представшая перед взором путешественников, была невероятно красива. Анна накинула плащ, подбитый мехом, выскочила из кареты и закружилась по улице, не обращая внимания на снег и грязь. «Я буду королевой! Я буду королевой!» — радовалась она, а сопровождающие смотрели на нее со странным чувством умиления и сочувствия.

14-летняя жена

Будущая королева Франции, жена Людовика XIII, Анна родилась 22 сентября 1601 года. Ее отец, король Испании и Португалии Филипп III, не унаследовал от своих предков ни государственного ума, ни силы воли, ни способностей к государственному правлению. Нерадивому королю подыскали жену, дочь австрийского эрцгерцога Карла, Маргариту. В 1601 году она родила Филиппу дочурку Анну.

Когда девочке исполнилось 11 лет, в интересах мира между двумя странами было достигнуто соглашение о ее свадьбе с молодым французским королем Людовиком XIII.

Людовик был ровесником Анны. Он стал поздним и ожидаемым ребенком Генриха IV и Марии Медичи. Когда король погиб от кинжала фанатика, Людовику не было еще и 9 лет. Регентшей при нем стала мать, женщина недалекая и пустая. Сыну она внимания не уделяла, мальчик был предоставлен самому себе, и скоро окружающие стали замечать за ним склонность к ничем не объясняемой жестокости. Почти все свое время Людовик проводил, охотясь на бабочек и птиц. Собственноручно отрывал им крылья, отрубал головы и получал от этого явное удовольствие. А однажды облил спиртом борзую, поджег и выпустил несчастное животное метаться с жалобным воем по коридорам дворца.

Именно этот поступок юного недоросля заставил мать до срока объявить Людовика совершеннолетним и поторопиться с его женитьбой. Торжество было назначено на 25 ноября 1615 года. Жениху и невесте было по 14 лет.

Странное предсказание

Филипп III находился на очередном богомолье, когда ему сообщили, что Анна, отбывающая вскоре во Францию, прибыла за отцовским благословением.

— Вот и дети выросли, — расплакался король. Когда же к нему подвели дочь, рыдания его стали столь сильными, что он не смог вымолвить ни слова. Не в состоянии сам благословить инфанту, Филипп повел ее к настоятелю монастыря, и тот совершил необходимый в таких случаях обряд.

— У тебя красивые руки, дочь моя, — проговорил отец Фернандес, и смущенная Анна спрятала руки за спину. — Не стесняйся, лучше покажи их мне, и я расскажу, что тебя ждет во Франции.

— Эти руки, — продолжил Фернандес, — останутся такими же прекрасными, если ты не будешь забывать складывать их в молитве. Твои счастье и несчастье будут связаны с людьми в сутане. А от мужа любви не жди, это пустое…

Недобрый знак

За две недели, что в ожидании свадьбы невеста короля провела в аббатстве Сен-Жермен, она много узнала о будущем муже, и это ее не обрадовало. При первой встрече с женихом, нанесшим обязательный визит, Анна боялась поднять на него глаза. К тому же Людовик вместо полагающейся в таких случаях светской беседы завел разговор об анатомии, чем окончательно напугал свою невесту.

— Если вы разорвете грудную клетку только что пойманной вороны, мадам, — говорил он, напыжившись и явно гордый своими познаниями, — то увидите, как бьется ее сердце. Только разрывать надо сразу и быстро, иначе душа птицы отлетит быстрее, нежели вы сумеете оценить всю предусмотрительность Господа нашего.

Анна не проронила ни слова. Но, когда королевский кортеж покинул аббатство, у нее началась истерика. С этого дня свадьбы она ждала с нескрываемым ужасом.

25 ноября 1615 года выдалось пасмурным и дождливым. Выпавший снег растаял, но мостовые покрывала наледь, из-за чего лошадям приходилось несладко. Одна из них упала, чем вызвала смех горожан. Когда же кобылка попыталась подняться, стало понятно, что при падении она повредила позвоночник. Молодой офицер, едва не плача от унижения, достал пистолет и пристрелил несчастное животное. Тогда-то по толпе и пронеслось: «Дурной знак, дурной».

Из-за скупости вдовствующей королевы свадьба была довольно скромной, и уже скоро молодые оказались в своих покоях. Когда Анну подготовили, в спальню вошел Людовик. Довольно долго король вышагивал по спальне и что-то бурчал, а Анна чувствовала себя пойманною в силки. Наконец он остановился, набычился и произнес:

— Надеюсь, вы готовы, мадам?

Анна онемела от страха.

— Тогда начнем! — прокричал Людовик, будто боевой клич, и бросился на испуганную жену, больно ударив ее в живот коленом...

Мой друг Ришелье

Перенесенная в первую брачную ночь боль не отпускала Анну Австрийскую несколько недель. Анна кашляла кровью, а ее прекрасные лицо и руки пожелтели. Врачи не знали, что делать, и в конце концов списали недомогание на осложнения, связанные с потерей девственности в столь юном возрасте. Королю было рекомендовано отложить исполнение супружеских обязанностей на два года. Однако переступить порог супружеской опочивальни король решился только через четыре года.

За это время Людовик сумел выслать мать из Парижа. Но власть утомляла короля, и поэтому дела государства вершил молодой и талантливый Ришелье.

Хотя Ришелье неоднократно говорил о том, что дал обет верности церкви, его неравнодушие к молодой королеве ни для кого не было секретом. Анна с удовольствием принимала опеку всесильного кардинала, но вряд ли речь шла о чем-то большем, нежели дружба, все-таки иезуитское воспитание королевы и всесильного министра не позволяли им пойти на адюльтер на глазах короля и двора. К тому же с определенной поры Людовик озадачился сотворением наследника, и после сделанной по рекомендации врачей паузы Анна то и дело ходила беременной, но каждый раз это заканчивалось смертью ребенка в утробе матери.

Ришелье испытывал к королеве чувства, больше напоминающие отношение старшего брата к младшей и глубоко несчастной сестре.

Однако многолетняя дружба дала однажды трещину, которая в дальнейшем послужила толчком для фантазий многочисленных романистов (самую распространенную про трех мушкетеров, подвески королевы, герцога Бэкингемского и коварного кардинала Ришелье знает, наверное, каждый).

Любвеобильный Бекингем

В 1625 году ко французскому двору был представлен посол Великобритании герцог Бекингем. До того он находился с миссией в Испании, куда был отправлен для договора о браке Карла Уэльского с младшей сестрой испанского короля Филиппа IV. Однако эту миссию герцог с треском провалил, начав неприличные ухаживания за невестой своего короля.

Желая получить поддержку французской короны, Бекингем прибыл в Париж. Однако и здесь он позволил себе афишировать чувства уже не к кому-нибудь, а к жене французского монарха. Довольно быстро его выпроводили и отсюда. Тем не менее именно эти оставшиеся без ответа ухаживания и породили слухи о тех самых подвесках королевы.

Кастильский хитрец

Преемником Ришелье стал Джулио Мазарини. Королеве он был представлен еще в 1633 году, и она сразу по достоинству оценила его кастильское хитроумие. Однако никто тогда и предположить не мог, что Мазарини и Анна станут такими верными друзьями, что разлучить их сможет только смерть.

5 сентября 1638 года после многочисленных попыток королева наконец благополучно разрешилась от бремени. О том, что ребенка она родила именно от короля, говорило абсолютное внешнее сходство будущего Людовика XIV со всеми Бурбонами.

Казалось, что появление наследника наладит отношения в семье монархов. Однако Людовик XIII был уже к этому времени смертельно болен, он стал капризен и раздражителен, и воспитание сына Анна взяла полностью на себя.

В 1642 году умер Ришелье, а в 1643-м — Людовик XIII. Анна назначила полновластным первым министром Мазарини, который не только взвалил на себя все государственные дела, но и по просьбе Анны занялся воспитанием ее сына.

Столь близкое сотрудничество подвигло Анну и на более тесные отношения с красавцем кардиналом. Последние 15 лет ни для кого в Париже уже не было секретом, что вдовствующая королева и ее первый министр любят друг друга.

А потом ушел и он, кастильский хитрец, который всегда и во всем поддерживал Анну и понимал с полуслова. После его смерти боли в животе, мучившие Анну всю жизнь, стали особенно сильными. Да и жить, в сущности, было уже незачем. Юный Людовик, воспитанный Мазарини, сразу показал себя сильным, мудрым и самостоятельным правителем.

Анна умирала, испытывая страшные боли. Уже современные врачи, проанализировав свидетельства лечивших ее эскулапов, пришли к выводу, что причиной недомоганий мог стать рак желудка.

Евгений ЛАЗАРЕВ