История полета

Трудный ребенок

С самого рождения – Ника появилась на свет 17 декабря 1974 года в Ялте – она страдала от тяжелейших приступов бронхиальной астмы. Как большинство астматиков, девочка мало спала по ночам из-за распространенного среди астматиков явления – боязни сна и удушья во сне. Маленькая Никуша бессонными ночами сидела в кроватке, обложенная подушками, тяжело и хрипло дыша, и что-то шептала, как в бреду. В четыре года мама Ники поняла – это были стихи. Майя Турбина была художником, бабушка Людмила Владимировна Карпова, по словам самой Ники, «осколком интеллигенции», дедушка Анатолий Никаноркин – писателем и автором нескольких поэтических книг. Но даже родные – люди творческие – не были готовы к появлению в семье маленького вундеркинда. Ника росла странной, необщительной, серьезной девочкой, часто ставящей близких в тупик своими недетскими вопросами. А ее стихи пугали. Людмила Владимировна позже рассказывала: «Это могло случиться когда угодно, но чаще всего ночью. Она звала нас с мамой и приказывала: «Пишите». Девочку возили к медицинским светилам в Киев, Москву, уговаривали врачей сделать хоть что-то, чтобы она перестала писать стихи и начала спать по ночам, чтобы взрослым можно было нормально жить. Врачи только разводили руками. Заставить девочку замолчать не мог никто. Тогда мама и бабушка стали показывать ее стихи знакомым, но лишь Юлиан Семенов сумел разглядеть в них зерно гениальности. Писатель строил недалеко от Ялты дачу и жил в гостинице, где работала бабушка Ники. 

Через месяц по его просьбе в дом к Турбиным приехала корреспондент «Комсомольской правды», а 6 марта 1983 года стихи девочки появились в газете. На следующий день Ника проснулась знаменитой. 
На взлете
Через некоторое время маленького гения пригласили в Москву – выступить в Доме Литераторов. Там и состоялось ее судьбоносное 
знакомство с Евгением Евтушенко. Поэт добровольно взял на себя роль ее наставника и проводника, всюду сопровождал Нику, помог с публикацией первого сборника стихов. И даже его название – «Черновик» – его идея. «Название этой книги, – признавался Евтушенко, – мы выбрали вместе с Никой. Восьмилетний ребенок в каком-то смысле – это черновик человека». Весь тираж был раскуплен моментально. Читателей поражала какое-то совершенно недетское мироощущение. Казалось, что стихи написаны взрослым сложившимся человеком, которому уже довелось пережить горечь любви, боль потерь и расставаний. В голове не укладывалось, что стихи принадлежат восьмилетнему ребенку!

Обрывается жизнь человека.

Эти строки Ника написала в 1981 году, в 7 лет! Пошли разговоры, что стихи вместо нее пишет кто-то другой – мама, бабушка. Девочку подозрения ранили, заставляли не по-детски страдать. Но когда Турбина записала пластинку со стихами, отпали все сомнения в том, что они – плод литературной мистификации. Так читать свои произведения могут только поэты с большой буквы!

Турбина стала много гастролировать. Девочку сопровождала бабушка, а часто и Евтушенко. О Нике было снято несколько фильмов, а Евгений Александрович снял ее в своей картине «Детский сад». Нике выделили именную стипендию, ее стихи не сходили с газетных полос. Ей аплодировали не только в СССР – в Италии, США, Канаде. В Колумбийском университете даже проводилась конференция о технике перевода ее стихов. А в 1986 году на престижном фестивале «Земля и поэты» в Венеции Ника получила серьезную награду – статуэтку Золотого льва. Ника стала второй русской поэтессой после Анны Ахматовой, кому досталась эта премия. Ахматова получила ее, когда ей было за 60, а Ника – в 12-летнем возрасте. В США состоялась ее встреча с другим гением – Иосифом Бродским. Но диалога не получилось. В разговоре Ника упомянула о Евгении Евтушенко. Что началось! Бродский сорвался на крик, пытаясь убедить девочку, что ее кумир чуть ли не последний человек в этом мире. Было ощущение, что Бродский не понимает, что перед ним сидит, по сути, ребенок. И не он один! Позже Ника жаловалась на то, как часто репортеры задавали ей совершенно недетские вопросы – о политике, философии, любви. Самое интересное, что Ника узнала, что такое любовь, очень рано – в 12 лет. Ее чувство к Евтушенко было таким сильным, что Евгений Александрович растерялся. Вспоминала бабушка Турбиной: «Помню, мы сидели с ней в маленьком кафе на одном из каналов Венеции, а рядом за столиком Евтушенко. Ника смотрела на него с обожанием, а мне все твердила: «Буль, купи мне красивое белое платье и туфли. Я хочу поразить Евтушенко!» Когда Нике исполнилось 13, поэт стал от нее отдаляться. Истинные причины расставания не знает никто. Возможно, он просто испугался, а может, что-то предвидел… 

«Ступеньки вверх, ступеньки вниз» – так назывался один из поэтических сборников Ники Турбиной. И действительно, она будто предугадала, что ее жизнь сначала вознесет к вершинам славы, а потом сбросит с пьедестала. У Ники начался подростковый возраст, и вместо очаровательной, хотя и чрезмерно серьезной девочки, внезапно возникла девочка-бунтарь. Ее поведение было невыносимо. Она сбегала из дома, резала вены, выбрасывалась из окна, пила снотворное, скандалила с родными. Тут еще мама вышла замуж, родила второго ребенка, и Ника вместе с семьей переехала в Москву. Именно тогда она сочинила эти пророческие стихи: 

Она не понимала, как жить дальше. Она просто бродила по улицам, бормоча под нос никому не нужные строки.

В 16 лет Ника уехала в Швейцарию – лечиться в психиатрической клинике от нервного срыва. И вдруг вышла за границей замуж за своего лечащего врача – 76-летнего профессора-психолога синьора Джованни, итальянца из Лозанны, владельца собственной клиники и почитателя ее поэтического дара. Но жизнь у «молодых» не сложилась. Ника не собиралась становиться добропорядочной женой, не спала по ночам, ожидая вдохновения, выходила к завтраку в халате, дерзила супругу. По ее собственным словам, она просто не смогла жить в другой стране. Супружеская жизнь обернулась кошмаром – Ника начала пить. Пить так же истово, как писала стихи.

Через год она внезапно вернулась домой. На родине нужно было как-то определяться. Девушке было 17 лет, но у нее не было даже аттестата об окончании школы. Она металась из института в институт, куда ее устраивали многочисленные знакомые, но нигде долго не задерживалась. Пыталась снимать кино, сама снималась у разных режиссеров, но доводить дело до конца всегда мешали расхлябанность и затяжные запои. В 1990-х годах Ника пробовала вести передачу на одном из московских FM-каналов. Даже выступила в качестве топ-модели – несколько ее снимков было опубликовано в «Плейбое». Работала в театре-студии «Диапазон» на окраине Москвы. И все время продолжала писать стихи. Писала на клочках бумаги, на салфетках, тут же забывала про них, писала снова, рвала в клочья. Жаловалась, что никому ее стихи больше не нужны. «Зачем я их пишу? Не надо мне жить!… Если бы хоть пять человек пришло меня послушать, ну, хоть один человек!» Увы, стихи приходилось читать лишь самой себе да опухшим от пьянства случайным приятелям. Ника опускалась все глубже на дно. На смену стихам пришли алкоголь и наркотики. В ночь с 14 на 15 мая 1997 года в четыре часа утра Ника Турбина упала с балкона пятого этажа. У нее были сломаны позвоночник, оба предплечья, разбиты тазовые кости. Деньги на лечение собирали всем миром. Ника перенесла больше десятка операций.


А через пять лет Ника снова шагнула из окна. Говорили, она обладала даром предвидения и уверяла родных, что умрет в 27 лет.

Я стою у черты,


Любовь ПОПОВА