Русская жена французского сына

У нее была очень плохая репутация: дочь статского советника Надежда Ивановна Кнорринг в ранней юности вышла за князя Александра Нарышкина, родила дочь — но скоро стала любовницей драматурга Сухово-Кобылина. Не единственной: у того была давняя связь с французской куртизанкой, и потому он тяготится отношениями с Надеждой. Когда на Ходынском поле был найден труп француженки с перерезанным горлом, злые языки обвиняли именно Нарышкину — мол, из ревности наняла злодея… Впрочем, убийцу не нашли.

Начать сначала

От скандала подальше, княгиня Нарышкина для «поправки здоровья» отправляется в Париж, где рожает девочку — дочь Александра Сухово-Кобылина. Малышку назвали Луиза Вебер, и девочка жила с матерью на правах безродной сироты-воспитанницы, с ними же находилась и старшая дочь беспутной дамы — Ольга… Там под крышами Парижа уже намечена была точка пересечения их судеб: русской светской львицы и француза-бастарда.
Дюма-сын родился от внебрачной связи Александра Дюма и белошвейки Катрины Лабе. Отец, правда, не отказался от сына, а снял для него и любовницы уютный домик в пригороде Парижа. Время от времени приезжал навестить малыша, и Катрина знала, что всегда сможет обратиться за помощью к влиятельному литератору. Потом Дюма официально усыновил мальчика и забрал его у матери.

Семилетнего Александра поселили в парижском доме отца. Два раза в неделю ему разрешили видеться с матерью. Но это не устраивало жену Дюма-отца, которая говорила: «После свиданий с ней он возвращается еще более своенравным, капризным и угрюмым, чем обычно. Я твердо убеждена в том, что мать настраивает его против нас». И она была не так далека от истины...

Маленький Александр чувствовал, что с матерью обошлись несправедливо. И 30 лет спустя не мог он простить отцу страданий, причиненных матери. Он всегда был убежден, что нет преступления бесчестнее, чем измена. Таким уж вырос Дюма-сын…

Путь к себе

Правда об истинном происхождении Александра быстро разнеслась по школе, куда его отдали учиться. О, ему пришлось несладко. Однажды на уроке одноклассники спросили учителя: «Что означает слово «бастард?». Тот из вежливости ничего не ответил, а после урока Александр отыскал незнакомое слово в словаре: «тот, кто рожден вне брака». Слезы, стыд, унижение… Всю жизнь он будет размышлять над судьбой таких вот как он детей — незаконнорожденных, безвинно презираемых. И всегда будет жалеть их матерей, соблазненных и брошенных.

Впрочем, юность моралиста прошла вполне традиционно для его класса: в 20 лет Дюма-сын познакомился с куртизанкой Альфосиной Плесси, называвшей себя Мари Дюплесси. Об их бурном романе говорил весь Париж, ссоры чередовались с трогательными примирениями до тех пор, пока Дюма окончательно не решился на разрыв опостылевшей связи. Он уехал с отцом в путешествие, а вернувшись, с ужасом узнал, что Мари умерла от чахотки.

И Дюма-сын, изнемогая от чувства вины, пишет роман об их любви. Речь о «Даме с камелиями» — книге, которую прочли, вероятно, все девушки в мире. А великий композитор Джузеппе Верди по этому сюжету написал самую знаменитую свою оперу: «Травиату». Кстати, из-за «Травиаты» они всерьез поссорились — уязвленный писатель возмутился, что композитор не спросил его разрешения на создание либретто.

Естественно, Нарышкина восторгалась модным романом и пролила немало слез над судьбой несчастной героини Дюма-сына. Тем временем, судьба все ближе подводила нашего «моралиста» к русской княгине с дурной репутацией. И, наконец, встретились.

Много лет они прожили «в грехе». И поженились только тогда, когда любовь ушла…

Нет дороги назад

Надежда Нарышкина в Париже жила весело, не избегая рискованных развлечений. Особой красотой она, правда, не блистала: небольшого роста, рыжеватая, с неправильными чертами лица — зато отличалась живостью нрава, была обаятельной, весьма остроумной и очень грациозной.

Она вела привычный образ жизни светской львицы и пользовалась успехом, умела очаровывать мужчин непринужденной болтовней, самоуверенностью и пренебрежением к мнению общества. Она открыто жила с бывшим послом в Петербурге герцогом Морни, братом императора Наполеона III. Сплетничают, осуждают — ах, пусть себе!

В 1852 году ее познакомили с Дюма-сыном. Он спасовал перед чарами русской кокетки, стал рабом страсти. «Это существо физически очень обольстительно. Она пленяет меня совершенством форм. Все нравится мне в ней: душистая кожа, тигриные ногти, длинные рыжие волосы и глаза цвета морской волны!», — откровенничал он в письмах к доброй своей приятельнице Жорж Санд.

Его обожаемая Надин ко всему была еще и очень капризна, а Дюма-сыну нравилось чувствовать себя укротителем. Он, пожалуй, женился бы на ней сразу, но русский муж коварной обольстительницы не давал ей развода. Собственно, ему бы и хотелось избавиться от развратницы-жены, но развод — это страшное пятно на репутации, а князь не желал рисковать карьерой.

В 1858 году Александр Дюма закончил пьесу «Внебрачный сын», а спустя два года у него родилась незаконная дочь. Надин рожала под присмотром самых дорогих врачей, назвала девочку Мария-Алисандра-Анриетта и четыре года выдавала ее за сиротку, взятую на воспитание. Когда же в 1864 году из России пришла весть о смерти Александра Нарышкина, Надин и Дюма-сын выпили шампанского от счастья: они могли, наконец, пожениться!

Счастье было так возможно

Церемония совершалась в тайне, свадьба была скромной, на ней присутствовали четыре свидетеля и, конечно, родители — Дюма-отец и постаревшая Катрин. Жорж Санд не приехала на церемонию, но послала своему другу Александру в подарок вазу в форме урны, намекая, что его свобода после свадьбы станет пеплом. Но Дюма-сын был вполне доволен: ему удалось привести личную жизнь в согласие со своими нравственными идеалами. Ничего, что страсть стала остывать. Главное — он все сделал правильно!

Увы, счастья ему этот брак не принес: он скоро понял, что единственное чувство, оставшееся у него к Надин, — чувство долга. Но жена вновь забеременела, и писатель воспрял духом: наконец-то бог послал ему наследника! К несчастью, на пятом месяце у Надин случился выкидыш, после которого она тяжело болела и даже слегка помешалась. У нее начались неконтролируемые вспышки гнева, сменявшиеся периодами апатии и приступами ревности. Любую женщину, оказавшуюся рядом с мужем, она готова была убить из ревности. Что самое ужасное, ревновать мужа она стала даже к собственной старшей дочери, Ольге.

Дюма мрачнел, сторонился людей — ему неловко было появляться в обществе с женой-истеричкой. Когда 3 мая 1867 года Надин родила еще одну дочь — вместо наследника, о котором он так мечтал! — Александр решил, что между ними все кончено. Нет-нет, он продолжал быть нежным отцом, баловал своих девочек, гордился ими. Только ради них и не требовал развода, годами терпел их невыносимую мать, каждое движение которой было ему теперь отвратительно.

Доктора поставили диагноз: мадам Дюма душевно больна и выздоровление не наступит. Наверное, в этой беспросветной истории Дюма уже не надеялся на счастье: но в 1891-м влюбился. Как мальчишка. Александр встретил прелестную Анриетту Эскальс — и наш противник супружеских измен упал в ее объятья.

Он очень страдал от того, что его последняя любовь оказалась незаконной, нечистой. Ждать своего шанса на «честную страсть» ему пришлось четыре года: Надин умерла 2 апреля 1895 года, а через два месяца 70-летний Дюма-сын женился на Анриетте. Увы, у него не осталось времени на счастье: через четыре месяца Дюма скончался…

Ирина Воскресенская